Реформа РАН и Фано или В России Стало Некомфортно Заниматься Наукой.

Таково мнение доктора исторических наук, члена-корреспондента РАН А. Иванчика. Он считает, что Академия давно вызывала раздражение власти. Главная причина этого была в неполной её подконтрольности и управляемости.

Общим местом в научной среде является тот принцип, что руководство наукой должно осуществляться на основе самоуправления и что учёными должны руководить учёные, а не чиновники. Человек, который некомпетентен в области науки (даже если он хороший управленец) , не может и не должен руководить наукой. В этом сходятся все учёные, разногласия касаются путей реализации этого принципа. И это общемировой принцип.

Чиновники, желающие руководить всем, с этим принципом не согласны и стремятся подчинить себе и научные структуры — как у нас, так и за границей. Между учёными и чиновниками идет постоянная борьба, и в разных странах они представлены в управлении наукой в разных пропорциях, но в целом в мире победа остается за учёными — просто потому, что чиновничье руководство губит науку, и те страны, которые хотят её сохранить, от него отказываются.

В Ссср Академия наук была, скорее всего, единственным важным учреждением, где были реальные выборы, результат которых не был предрешён. Поскольку государство нуждалось в учёных и чувствовало свою зависимость от них, главным образом, конечно, от физиков, которые делали атомное оружие, оно позволяло им больше, чем остальным гражданам, и давало относительную свободу. Физики до сих пор в РАН остаются авангардом в этом отношении.

Второй причиной был интерес власти к собственности РАН. Пока собственность в руках Академии, с ней ничего нельзя сделать, передав же её в руки агентства, входящего в правительство, эту собственность легко «оптимизировать».

Наконец, есть причина идеологическая. У Академии были довольно серьёзные «идейные» противники, которые считали, что это неправильная система организации науки, и всё должно быть как на Западе. К этой группе принадлежат выходцы из академической среды, в первую очередь А. Фурсенко и Д. Ливанов — бывшие учёные. У них довольно превратные и упрощённые представления о том, как устроена наука на Западе. Для них существует только одна модель — американская, где чисто научных институций, занятых фундаментальной наукой, действительно очень мало, почти всё происходит в университетах. Но, скажем, про европейскую модель они не знают совсем ничего и игнорируют её, хотя она гораздо ближе к нам, и именно европейский опыт следовало бы использовать. А в европейских странах научные организации, сходные с РАН, играют большую роль.

В чем отличие Фано от Академии? Главное в том, что Фано состоит из чиновников и всё его руководство назначается. Это принципиальная позиция, выразившаяся и в назначении первого руководителя М. Котюкова, который в науке не работал никогда, а был раньше замминистра финансов. Таким образом, самоуправление отменено как принцип. Тот принцип, который лежит в основе научной организации, — учёными руководят учёные — ушёл, и теперь учёными руководят чиновники.

Результат этого решения очевиден: компетентность принимаемых решений падает. Одновременно происходит бюрократизация. Объём бумаг и уровень бюрократизации обратно пропорциональны уровню компетентности. Чем меньше чиновник понимает в руководимой им области, тем больше он требует бумаг от своих подчинённых, которые должны объяснять на понятном ему языке, что они делают, и что вообще происходит. Поэтому начали придумывать всё новые и новые формальные и часто недействующие показатели. Все директора институтов, с которыми мне довелось говорить в последнее время, жалуются, что за первые четыре месяца существования новой системы объём бумаг вырос безумно — нужно подавать справки, писать нелепые отчёты, давать все новые и новые сведения, причём часто одно и то же в разных, но жестко регламентированных формах. Несколько раз в неделю, а то и в день приходит письмо от Фано, на которое нужно немедленно отвечать. А когда наукой заниматься? Время, которое учёные могли бы посвятить работе, они посвящают отчётам. А для чиновников это привычный модус жизни и деятельности, они иначе не умеют. Это главный вред, который происходит от реформы. При этом в выигрышном положении оказываются те, кто умеет писать отчёты и «накручивать» требуемые чиновниками формальные показатели — а это очень часто совсем не те, кто ведет лучшие исследования.

В стадии обсуждения новый устав институтов. И он тоже в очень плохую сторону меняет ситуацию. Раньше в институтах большую роль играл учёный совет, избиравшийся научными сотрудниками, и никакое серьёзное решение без учёного совета директор принимать не мог. Сейчас в предлагаемом модельном уставе учёный совет упоминается, но правила его работы и объём полномочий оставлены на усмотрение директора. То есть самоуправление исчезает на всех уровнях.

РАН и Фано — это две структуры, полномочия которых разделены недо? 6?