Она вошла в его жизнь легко. Длинноногая, на высоких каблуках Dior. У Джеки Эйнсли не было и мысли занять зияющую пустоту, что осталась в кровати Ричи после Луизы Вероники Чикконе, ей просто понравился этот парень. А Гаю Ричи после восьми бурных лет акробатики с Мадонной, под фотовспышками и лучами софитов, хотелось покоя. Да, он снял успешные «Карты, деньги, два ствола» и «Большой куш», но для публики оставался, как ни крути, мужем мегазвезды. «А! Гай! Кто ж не знает старика Чикконе! ».
Джеки – совсем другая песня, она девушка простая и понятная, никаких тебе эстрадно-итальянских страстей. «Мы с Гаем оба люди нешумные, – говорит Джеки. – Больше всего на свете любим сидеть дома, вместе что-нибудь готовить или просто – ничего не делать».
Она не всегда была сторонницей тихих радостей. В двадцать лет Джеки собиралась получить степень бакалавра по французскому языку и психологии в университете Кента в Кентербери, но от уроков французского ее оторвало модельное агентство Premier. «Я начала работать моделью и поняла: в этом мое счастье. Я путешествовала, набиралась опыта и никогда не оглядывалась назад». Ее первой работой стал видеоклип Дариуса – участника телешоу «Поп-идол» (прообраз «Фабрики звезд») – к его первому и единственному хиту под названием Colourblind. Вскоре они стали встречаться. Вместе появлялись на вечеринках. Она – всегда в чем-то кожаном, всегда в беспощадном макияже, всегда – с алыми ногтями и часто с загорелым, открытым алчным объективам папарацци животом. Джеки хватается за голову: «Ой, некоторые фотки того времени просто стыд и позор! Не могу поверить, что могла так идиотски выглядеть».
Но с тех пор, как в мае 2009 года она встретила Ричи, Джеки избегает людей с камерами и намеренно не красится перед выходом на файф-о-клок. Единственное место, где ее можно увидеть с алой помадой на губах, – ее дом. «А именно – когда мою полы, – уточняет она. – Это чертовски сексуально. Сами попробуйте! ».
Гай и Джеки познакомились за светской трапезой. «Он был очарователен. Кажется, я ему тоже приглянулась. Да, случилась какая-то химия, но тогда наше время еще не пришло».
А время Мадонны заканчивалось. Они с Гаем все чаще ругались, все больше отдаляясь друг от друга, тем паче что диву больше всего занимали вопросы трансатлантического опекунства и дела разнообразных фондов. Через десять месяцев двусмысленных sms’ок Джеки и Гай решились на первое свидание в пабе в лондонском Мейфэйре. «До этого я никогда не ходила на настоящее свидание! У меня, разумеется, были кавалеры, но все они возникали во время работы и было не до романтических рандеву. Я страшно нервничала». Они хорошо подкрепились, выпили и все время болтали. А потом? Джеки загадочно улыбается и молчит. Из чего можно сделать вывод: их «химия» в тот же вечер перешла в фазу лабораторных занятий.
Эйнсли росла в Эссексе, а выходные семья проводила в маленьком коттедже в Саффолке. Овсянка, мисс! Она называет себя «сельской клушей», добавляя, что уик-энды они с Гаем проводят в его поместье в Уилтшире. У предыдущей миссис Ричи эти места вызывали панику, бороться с которой можно было только при помощи каббалы – а иначе, думала она, призраки умерших крестьян придут по ее душу. То ли дело Джеки: «Я до сих пор люблю гонять по проселкам на велике! ».
Жизнерадостность, которая так подкупила утомленного каббалой Гая, досталась ей от родителей, учителей английского и литературы. Как ни странно, именно мама-педагог всячески вдохновляла Джеки на модельный бизнес: образование никуда не убежит, а красота уходит. Заодно по миру поездишь, не вечно же педали крутить в Эссексе. Теперь мама радуется новому другу дочери, и ее не смущает, что тот не спешит вести Джеки под венец: «У нас с Гаем не было никакого серьезного разговора – мы просто захотели жить вместе, и все». Друзья тоже очень довольны: Гай выглядит спокойней, чем когда-либо до того.
У Джеки есть собственная жилплощадь – целый верхний этаж старого викторианского особняка в городке Саутенд-он-Си, все в том же Эссексе. Одно время она подумывала избавиться от нее, но решила не продавать: вдруг еще пригодится? «Но я не из тех, кто сильно тревожится о будущем. Какой в этом смысл? Как будет, так и будет. Нам сейчас хорошо? Вот и отлично! Нет? Ну, значит, не хорошо».
К ним часто приезжают дети Гая – пятилетний Дэвид из Малави и десятилетний Рокко, очаровательные последствия брака с Мадонной. «Они славные мальчики, я рада их видеть». И это единственный момент нашего интервью, когда очевидно: что-то она утаивает. «Если б это были мои дети, я бы только о них и говорила. Но определенные вещи должны оставаться в сфере частной жизни».
На пике модельной карьеры, снимаясь в рекламе шампуней Timotei или компьютерной игры Sony, она успела прослушать курс фотографического мастерства, научиться играть на гитаре и освоить иврит. Гай, прошедший вместе с Мадонной через увлечение каббалой, говорит на иврите свободно. Гай и Джеки сделали иврит своим интимным языком, чтобы в компании никто не понял, о чем щебечут голубки.
Хотелось бы ей попробовать себя на актерском поприще? «Ну, это банально, не так ли? » – отвечает она с усмешкой. Да, банально. Податься из моделей в актрисы по причине того, что встречаешься с кинорежиссером. «Мне пока нравится быть моделью. Но, конечно, наступит момент, когда захочется сорваться с теплого насиженного местечка». Куда именно – она сама пока не знает.
. У Джеки есть «книга благодарностей», она держит ее у кровати и каждый вечер записывает одну-две фразы: спасибо за то, спасибо за это. Очевидно, скоро она будет писать в ней рукой, уже украшенной обручальным кольцом.
