Мила Князева. Это случилось, когда мне было 15 лет.

училась в колледже и занималась в модельном агентстве. Мне даже предложили поехать в Париж. Все должно было решиться, когда мне исполнится 16 лет. Но судьба распорядилась иначе. Я заболела. Диагноз - острый миелобластный лейкоз.

Весной 1993 года, как сейчас помню, на уроке английского языка, мне неожиданно стало плохо: я почувствовала сильное головокружение, перед глазами поплыли тёмные круги, не было сил даже говорить. Моя лучшая подруга Лена каким-то чудом смогла довести меня до дома. Первым предположением лечащего врача из районной поликлиники был банальный грипп. Но от чая с мёдом, как и от других традиционных методов лечения, лучше мне не становилось. У меня стало болеть всё тело, буквально от корней волос до кончиков пальцев на ногах. Меня постоянно тошнило, кружилась голова, перед глазами всё плыло, и не было сил даже чтобы дойти от кровати до ванной комнаты.

Мне становилось всё хуже. Болезнь прогрессировала, у меня взяли анализ крови. Как только стали известны результаты, меня срочно госпитализировали в городскую больницу. Через неделю перевезли на скорой помощи в Российскую детскую клиническую больницу. Как я потом поняла, это спасло мне жизнь.

В больницу, в отделение иммунологии, вместе со мной положили мою маму. Начались многочисленные обследования, и уже через три дня был поставлен диагноз: острый миелобластный лейкоз М-2.

Что это такое, естественно, ни я, ни моя мама, ни родственники и знакомые понятия не имели. Кто-то говорил, что это заболевание не лечится, кто-то уверял, что лейкозом болеют только люди, подвергшиеся сильному воздействию радиации. Всё начало проясняться только тогда, когда мной начали заниматься врачи-гемотологи, специалисты по заболеваниям крови.

Я пришла в ужас, узнав, какое долгое, болезненное и сложное лечение мне предстояло пройти. Мне предстояло лишиться волос. У меня началась истерика, я говорила, что лучше я умру, чем дам себя так истязать. Все мечты о карьере модели рухнули в одночасье. Но опытные врачи были непреклонны: выбора нет, сказали они, либо лечение, либо смерть.

Очень сложно было решить вопросы финансового характера: помимо того, что лечение требовало огромных денег, были необходимы лекарства, многие из которых в те времена можно было приобрести только за границей. Но нашлось немало добрых и неравнодушных людей, которые оказали мне и моей семье немалую помощь и которых я вспоминаю с сердечной теплотой и благодарностью.

Началось лечение, которое состояло из курсов химио- и лучевой терапии, а также амбулаторного лечения. Полная стерильность в палате, строжайшая диета создавали огромные трудности даже для такого мужественного и заботливого человека, как моя мама. Помню, что после успешного курса химиотерапии, который длился около четырёх месяцев, меня, в канун моего 16-летия, отпустили на неделю домой. У меня даже начали отрастать волосы. Трудно выразить, как я была этому рада и счастлива. Но по злой иронии судьбы, как раз, когда я была дома, мне позвонили из парижского модельного агентства, чтобы подтвердить приглашение поехать работать во Францию. Конечно, мне пришлось отказаться, что вызвало у меня ужасную депрессию.

Но, как оказалось, главные трудности были ещё впереди. Начался курс лучевой терапии, который я вынесла с большим трудом. Меня постоянно мучили сильнейшие головные боли, тошнота, я потеряла все волосы, но появилась надежда, лечащий врач сказала, что лечение проходит успешно.

Еще через два месяца меня выписали, и я начала проходить курс амбулаторного лечения, который длился в общей сложности более полутора лет. Я начала приходить в себя, только вот волосы на голове упорно не хотели расти. Было очень странно и неудобно постоянно ходить в парике. Тем не менее, появился оптимизм, жажда жизни, и я приняла решение реализовать, несмотря ни на что, свою давнюю мечту: стать известной моделью. После нескольких попыток меня приняли на работу в одно из московских модельных агентств. Я стала работать на модных показах, сниматься для рекламы в журналах и на телевидении. В 18 лет у меня было уже много работы, которая к тому же неплохо оплачивалась.

Так я проработала до 25 лет. Карьера модели длится недолго. Тем не менее уходить из мира красоты мне не хотелось. Я закончила специальные курсы для визажистов и сейчас занимаюсь макияжем, продолжая работать в модельном и шоу-бизнесе.

Лечение было трудным, тяжелым и долгим. Но благодаря опыту врачей, самоотверженности моей мамы, моих родных и близких, я была спасена и смогла начать жить полнокровной, интересной жизнью.